«Сочинял песню, а получилась жизнь» - Интервью с Ником Вдовиченко

НВ: Ну, мы с Ерменом познакомились в 94-м году и почти сразу состоялся фестиваль "Сасык" ( в переводе с казахского - "вонючка"). Это было первое наше совместное выступление. А я тогда вообще в первый раз был на сцене... А писать начал в 93-ем. В Адаптацию меня Ермен давно звал играть, ведь в Актюбинске-то людей толковых мало. В плане понимания толковых - знающих что, к чему, зачем. Неохота играть со всякими лабахами, которые играть не умеют, но... Музыка-то наша она несет в себе определенные идеи, и хотелось, чтоб люди понимающие играли. А, как правило, играют так - ну, пришел-ушел... Для него - не важно. Пока он свободен - он играет месяц, два, полтора. Тут у него какие-то проблемы - он взял и ушел. Поэтому в Адаптации постоянные проблемы с составом были. Одни приходят, другие уходят - и так постоянно... И вот, через года два после нашего знакомства, Ермен мне начал говорить: " Давай, играй в Адаптации!", а я тогда женился, ребенок должен был появиться. Приходилось отвечать: "Нет, вряд ли. Если уж играть ,то серьезно. Не хочу тебя подводить. Попозже!" И через годик Ермен опять : " Давай!" А ребенок еще совсем маленький был, я боялся, что вряд ли потяну (жили тогда на окраине города... Ездить на репетиции каждый день... Нет!) А потом, в 97-м году я уже понял, что нужно - и у самого желание появилось играть, и ребенок начал в садик ходить (время появилось свободное). Тогда у нас фестиваль был " Октябрьская весна", в ноябре 97-го...

В: То есть, твой первый концерт с Адаптацией был в 97-м?

НВ: Нет, тогда мы только решили. А концерт первый был 17 января 98-го. Он проходил в школе, где я учился. И был многим знаменателен. Западный Фронт там тоже играл. Кстати, единственное выступление группы со скрипкой! А на том фестивале "Сасык" Западный Фронт тоже должен был играть со скрипкой. Но скрипач за 10 минут до концерта сбежал.

В: Почему?

НВ: Ну, вот так вот он (смеется)... И для меня это был первый выход на сцену со своими песнями, а для него так вообще... Мальчик молодой, лет 15-ть, очень скромный. И когда стал собираться народ, отстраиваться аппаратура, он начал говорить : " Коль, а, может, вы без меня сыграете?" Ему: "Да нет, все нормально же! Отрепетировали. Не волнуйся!" (к тому же там всего две песни надо было сыграть!). И вот он меня уговаривал-уговаривал, я его успокаивал, успокаивал... В конце концов, он, видимо, понял, что меня не уломать...

В: И сам ушел?

НВ: Да. И с тех пор его никто не видел. Испарился!

В: А Западный Фронт когда...

НВ: Западный Фронт... Сначала название-то было " Выхода нет". Это потом - Западный Фронт. Постоянно мы играть начали только с 97-го года. До этого я что-то под гитару играл... Все пытался одного хорошего гитариста к нам перетянуть. Он все понимает, но дорожит своей карьерой. Я не смог перетянуть его в музыку... И я не смог собрать состава... Ермен же, он очень энергичный человек, очень целеустремленный. У него все разваливается, а он опять все собирает. Неустанно! Он молодец в этом отношении. Я чувствую, что вот так вот я не смогу. И постепенно на базе Адаптации я решил... Видишь, другого пути-то нет. Хотелось бы, конечно иметь состав. Ведь у нас очень много групп с одинаковым составом. Были периоды, что в пяти группах играли одни и те же люди... В 97-м году в Обнинске нас (четверых) встретили на вокзале и спрашивают: " Сколько вас групп приехало?" Мы: "Четыре"... То есть, четыре группы - четыре человека. Один кто-то поет, другие подыгрывают, кто как может. Проект, соответственно, того, кто песни писал. Бывало, что в пяти составах играешь разных. Потому что людей, которых хочется видеть в составе своей группы, очень мало. У нас гитарист был, неплохой гитарист, но ему безразлична "Адаптация". Ему, в принципе, нравится, что группа делает, но он одновременно мог бы и в ресторане играть. С нами он как бы от нечего делать... Он то придет в Адаптацию, то уйдет, и так года три. Но сейчас Ермен решил, что больше он не будет в группе участвовать. Был такой период, когда мы вообще были втроем - я, Ермен и Серега Щанкин ( он давно в Адаптации играл... Хороший барабанщик, но года до 97-го он явно не придавал значения всему этому, а потом сказал: "Я с вами!" И с тех пор вообще не подводит, серьезный человек). И вот, 97й-98й мы играли втроем жесткий хар-кор, без соло-гитары. Ермен только какие-то записи делал. Альбом " За измену Родине" - это как раз та программа. И есть очень хороший гитарист наш - Шиза. Он, правда, переехал в Оренбург жить (но Оренбург рядом). Я считаю, что Шиза - вообще один из лучших гитаристов, которых я когда-либо слышал.

В: То есть, четыре человека - это ты, Ермен, Шиза и ...

НВ: Щанкин

В: А Белканов?

НВ: Белканов , он время от времени на клавишах с нами играет. Но дело в том, что клавиши не часто используются. Вот на альбоме ("Тысячи Долгих Дней Пустоты" - прим.В) там 2-3 песни он подыграл. Бывает, на концерте мы с клавишами выступаем, но не часто. В Западный Фронт на последний концерт я хотел взять другого басиста, но потом играть вообще расхотелось. В общем, не знаю... Я даже как-то решил завязать с этим делом. Не было настроения играть, репетировать. Это вот последние полгода... не играю, не репетирую - ничего! Я пока "повесил" это дело, оно висит, и я его не трогаю.

С: А на фестивале сил не набрался?

НВ: Не знаю, это дома будет видно. Сейчас-то пока все нормально.

В: Ты говорил об идейном согласии в группе. Тот состав, который есть сейчас, он этому полностью отвечает?

НВ: Ну, в общем-то, да.

В: Вы - группа практически другой страны. Насколько, на твой взгляд, музыкальная ситуация в Актюбинске/Казахстане отличается от ситуации, сложившейся в Москве/России? И насколько ситуация "столичная" отличается от провинциальной?

НВ: Да люди толковые везде все одинаково воспринимают. И люди понимающие, кому все это нравится. Они тоже хорошо все воспринимают. А людей всяких разных - и понимающих, и непонимающих полно и там, и там.

В: Но есть, допустим, музыканты, которые почти принципиально не хотят играть в Питере, потому что считают, что там... ну, не та атмосфера

НВ: Не знаю, я в Питере по музыкальным делам еще не был никогда.

В: Адаптация там тоже не играла?

НВ: В электричестве - нет. Ермен ездил два, по-моему, раза на квартирные концерты. Я в Питере вообще не был. Ну, был в детстве еще... Мы хотели сыграть там электрический концерт, но нам его не могут сделать. Зал не могут найти и все такое. Почему-то там это все очень сложно.

В: А вообще, ты согласен с бытующим сейчас мнением, что все живое идет из провинции?

НВ: Да для меня не важно - ГДЕ самое живое. Есть хорошие группы и в Москве. Соломенные Еноты, например, - очень живое!

В: Да...

НВ: Есть группы и в провинции хорошие. У меня нет такого провинциального снобизма, что "вот, провинция - это ништяк!". Бывает еще столичный снобизм. Есть хорошие группы, которые мне нравятся, они есть везде.

С: А кого из музыкантов ты воспринимаешь как соратников?

НВ: Роман Неумоев, Теплая Трасса, Летов ( хотя последнее его творчество мне не очень нравится - то, что было после "Ста лет одиночества", альбомы " Солнцеворот" и "Невыносимая Легкость Бытия"). Еще Черный Лукич нравится, но не могу сказать, что очень... Ну, Сибирь, в общем...Московская Банда Четырех нравится чем-то. Скорее - музыкальной подачей - холодным драйвом. Еще Оптимальный Вариант - старая такая группа, тоже из Москвы. Зазеркалье еще, правда, они сейчас не существуют, есть какой-то проект новый.

С: А начинал с чего?

НВ: Когда-то начинал с Воскресенья. У нас в городе же не было ничего такого. Не доходило просто. А я не вращался в таких крутых музыкальных кругах раньше, где я мог бы чего-то набраться: раньше вообще слушал все подряд и не думал. Играл в техникуме в ансамбле песенки Макаревича, Воскресенья, но это не было серьезно. А потом в армии я услышал Гребенщикова, Кино, Зоопарк. Ну, покатила вся эта волна питерская... Особенно меня Гребенщиков зацепил.

С: Перепад неплохой от БГ до Летова.

НВ: Ну почему? Я до сих пор люблю многие песни Гребенщикова.

В: (неожиданно) А ты вообще коренной актюбинец?

НВ: Нет, я в Костроме родился. Мне лет 5 было, когда родители переехали жить в Актюбинск.

С: Слушай, а как прошедший фестиваль?

НВ: " Оскольская Лира"? Ну, в музыкальном плане все очень беспонтово и нелепо происходит. Мне понравилось общение с людьми. Вот эта природа, отдых, костры.

В: Атмосфера.

НВ: Да, атмосфера. Тем более в моей жизни давно такого не было. У костра я не сидел, наверное, сто лет! Это было приятно... А музыкальное действие - это какая-то нелепость. Я просто для себя решил, что я буду участвовать во всем этом, поэтому участвовал до конца. Ну, решил познакомиться. Я же не знал раньше практически ничего - как, почему, зачем... А вот так вот выходить из-за одной-двух песен... Люди, по-моему, не поймут. Да и мне мало этого - я не " отдался"...

С: А кто из "поющего народа" на "Лире" тебе понравился?

НВ: Эйфория очень понравилась (дружный смех). Почему-то сразу зацепило.

В: Коль, а что для тебя важнее - чтоб твои песни слушались/понимались или твоя собственная самоотдача? Ну, как бы - для себя или...

НВ: Пишешь не для людей в любом случае. То есть, если не будет людей, воспринимающих все это, писать все равно будешь. Есть какая-то потребность... Если не будешь песни писать - будешь картины рисовать. Если не картины, то все равно что-то будет. Если творческая потребность есть, то человек реально будет что-то делать... А пишешь, потому что есть потребность высказаться, что-то сказать людям. Тем более, что, когда пишешь, сам начинаешь что-то понимать. Бывает , песню напишешь, и непонятно - откуда это все? И сам начинаешь вникать в свою песню, сам для себя открываешься через творчество.

В: (со смехом) Не было ощущения, что это - такой сакральный долг?

НВ: Нет, я не думаю, что это какое-то сподвижничество. Я не отношусь к этому как к миссии.

В: Коль, а что насчет гражданской позиции?

НВ: Это все достаточно расплывчато.

В: Ну, политической

НВ: Политика такое дело... Сложный вопрос.

С: Как ты воспринимаешь все то, что происходит сейчас?

В: Или ты "изолируешь" себя от этого?

НВ: Нет, я интересуюсь. Но мне очень трудно в этом ориентироваться. Такое ощущение, что там люди занимаются не общественными делами, а своими личными проблемами. Все политики они решают свои вопросы, между собой дерутся... Конечно, мне не нравится то, что в стране происходит.

С: Ты тоже воспринимаешь свою Родину - СССР?

НВ: Мне трудно сказать, что Казахстан - моя Родина, потому что я не там родился. В другом смысле, Актюбинск - мне Родина, потому что я там живу. Я люблю этот город и его людей. Он мне дорог... В Костроме я хоть и родился, но я там никого не знаю. ( Первый человек - Вова Аникин, с которым я познакомился только в этом году)

В: А вообще, было что-то такое конкретное, после чего писать начал?

НВ: Конкретного не было. Но ощущение, что я должен писать, оно долго жило. Я время от времени садился, пытался что-то написать, у меня не получалось и я думал: "Ну ладно, не готов". А потом, через какое-то время, - опять сяду, пытаюсь писать. Хотя на гитаре чужие песни я играл - то, что мне нравилось ( Гребенщикова, в основном). С панк-роком я познакомился после того, как с Ерменом познакомился. Тогда же информации не было...

В: А у Ермена была?

НВ: У него были записи, и Инструкция была... Я не знаю, откуда он все это взял.

С: А был какой-то альбом, который тебя очень сильно встряхнул, поразил?

НВ: Да, таких альбомов несколько... Калинов Мост " Выворотень". Случайно купил в магазине... и ничего не понял, только то, что мне это близко! Там тексты же такие! Я до этого ничего подобного не слышал. За ночь несколько раз пластинку прокрутил, а утром "ноги в руки" и побежал по всем звукозаписям искать записи Калинового Моста. Нашел их "Концерт в Москве". Тоже очень понравился. Нравится раннее творчество Ревякина... Потом, очень нравится "Религия Сердца" Неумоева.

В: А то, что сейчас, как тебе? "Звездное небо", например!

НВ: Песни хорошие. "За чистое небо", "Логика духовной войны"... Но нет альбома, который бы все это отражал. "Звездное небо" - это же акустика, а Инструкция По Выживанию в электрической ипостаси очень мощная. Хотя, мне и акустика нравится... Рома говорил, что электрический альбом толи готов, толи готовится..

С: Твое отношение к наркотикам?

НВ: Нормальное и спокойное. Дело не в наркотиках, дело в людях. Если у человека есть голова на плечах, то наркотики ему не страшны. А если головы на плечах нет, то он себя уничтожит чем-то другим. Той же водкой!

В: А ты смог бы сформулировать критерии Истинного в песне/поэзии?

НВ: ?!

В: Ну, что лично для тебя главное с услышанной песне? По каким критериям она тебе может понравиться?

НВ: Главное - какой-то внутренний "посол". Текст важен, конечно. Но помимо него есть Дух, атмосфера, ощущения...