Археология геополитики

Археология геополитики
Мы лишь наследники состояния
Проводники и огнепоклонники
Ждут фестивалей солнцестояния.
Сходят с ума в одиночку и группами
Тоже подвержены вымиранию
Бедные тратят жизни и доллары
На наркоту и воспоминания.
Лезут на стены от скуки и сытости
Дохнут в сетях социального хаоса
Без тормозов и намёков на прошлое
Живы заветы лысого даоса...
Экологически чистая молодость
Злая стерильность недосыпания
Это бессонница, ваше величество,
Верная спутница тех, кто в изгнании.
Нет больше Родины, нет аппетита
Кончился джаз, мы не ждём перемен
Ф. И. О. в паспорте — Иосип Броз Тито
Место прописки — штат Карфаген.
Археология геополитики...

Мне довелось пожить в эпоху перемен

Мне довелось пожить в эпоху перемен
И наблюдать стремительный закат империй
Переселение народов, пир червей
Я вырабатывал свой собственный критерий
Без веры в чудеса вершили самосуд
Клинические псы больного ренессанса
Я не считал своих побед, провалов и заслуг
А просто растворялся в ритме танца
Месили сапоги густую грязь
И превращались километры в годы
Ты в этом городе когда-то родилась
Тебя вскормили молоком своим заводы
Над метрополией который день дожди
Тоска сменяет грусть, невыносимо сыро
Сегодня пятница — напьются мужики
Господь с тобой, родная Палестина
Нам повезёт опять, в который раз
Мы вырвем жизнь из цепких лап старухи
FM-диапазон — шансон накроет нас
Кругом следы бессилья и разрухи

2016 год

2016 год
в плеере – Скриптонит
кошки скребут нутро
что-то внутри скрипит.
песни поёт запой
серой пахнет январь
в городе правит бал
глупый слепой календарь.
время размажет боль
утро мудрит кошмар
курят уроды соль
поздно кричать: «Пожар!»

Равнение на Уругвай

Равнение на Уругвай!
Мы — пособники легалайза.
Я не верю ни в ад, ни в рай.
Говорю вам: читайте Маркса!
Провоцируйте тишину,
Не давайте покоя стенам
Мы — нырнувшие в пустоту
И ушедшие в джаз по венам.
Санитарные зоны прочь,
Теоретики карантина.
На тебя похожий точь в точь
Одураченный Буратино...
Дикость — норма, тюрьма — закон.
Диалектика откровений.
Мне приснилось: я — человек-слон.
Моя память — клубок сомнений.
Моя лирика держит пост.
Местечковые дышат злобой.
Я не скиф и не сакс, я — мост
Между Азией и Европой.
Философия, встань с колен,
Перестань потакать засранцам.
Вам, пособники перемен,
Посвящаю: читайте Маркса.

Гопота доисторическая

Гопота доисторическая
Бритоголовая, как весь актуальный лубок
Пережившая нефтяной бум и выжившая
Несмотря на прогнозы журнала «Vogue»

Гопота градообразующая
Убеждённая в своём превосходстве и правоте.
Сто лет назад здесь была революция
Мы до сих пор спорим — одна или две…

Гопота и антропология
Беспощадной бессмыслицы беспредел.
У империи нет ни стыда, ни совести,
Только армия, флот и великая цель

Так вперед, адидасы-рибоки!
Ваше время, равнее строй!
Саня Белый, великомученик,
С того света кричит: «За мной!».

Мёрзнуть в плацкартном вагоне

Мёрзнуть в плацкартном вагоне поезда «Алматы-Москва».
Читать с утра Ницше, пить «три в одном», быть уверенным в том,
Что холод с окна – это временное явление.
Я – потерянное поколение.
Ненавижу реалити-шоу «Наказание и преступление»,
Прокуроров и проводников.
Соотечественники – пассажиры, те, которых не выбирают.
В большинстве своём монархисты.
Иногда меня это пугает, иногда – веселит,
Но чаще наводит на размышления:
Сколько раз нужно обосраться, чтобы взять и навсегда отказаться
От глупой идеи безумного возрождения Атлантид и Гиперборей?
Забыть о строительстве микрорайонов
Для новых Римов и Вавилонов,
Прекратить поклоняться и верить в непогрешимость вождей?
Традиционные ценности, ветхозаветные комиксы,
Доисторические концлагеря для интернированных неандертальцев…
Эх, Гагарина на вас нет, Юрия Алексеевича.
Он бы вам показал, где Боги зимуют,
И рухнул бы старый мир со всеми его ништяками и предрассудками,
И королевское порно стало бы доступным для всех,
А висящие на фонарных столбах банкиры превратились бы в красочные галлюцинации…
С Днём космонавтики, дорогие друзья!

Когда мозолистые лбы

Когда мозолистые лбы
Кончать начнут проклятых атеистов,
На площадях Каира, Рима и Москвы
Зажгут костры. Век любознательных туристов,
Век эгоизма и соплей.
Гламурный почерк-стиль эпохи.
Иконы конченых блядей,
Родная жуть, заоблачные роты…
Лютует люд, кричит толпа -
Аттракцион «Джордано Бруно».
У нас - любовь, у них – война,
Мы ненавидели друг друга.
Нас не рассудят времена
И не излечат расстояния.
Идёт великая грызня,
Трещат основы мироздания.
Метафизический тупик.
Постфилософская засада.
Ещё один эстет убит
В микрорайонах Сталинграда.
Сапёры, минные поля
Охотники, клыки, капканы
Здесь молодость моя прошла,
Всё было честно, без обмана.

Магнитик города Шахты

Магнитик города Шахты,
Подаренный другом Лёхой,
Коллекция приключений —
С утра, как всегда, влюблённый.
Прибитый гвоздями к небу,
Распятый на дне канавы
Счастливый неандерталец,
Познавший прелесть халявы.
Уехал сосед в столицу
На поезде атаманском,^*
Гонимый нуждой и ветром,
За длинным рублём кацапским.
Ты утром пьёшь крепкий кофе,
Сдираешь с лица паутину,
Идёшь в ненавистный офис
Изображать скотину.
Вот так и проходит лето,
Бессмысленно, беспощадно.
Мы бьёмся об эти стены,
От нас остаются пятна.
Я Феникс — крыло из пепла,
Мне жить лишь одной заботой...
Магнитик города Шахты,
Подаренный другом Лёхой...
^* Скорый поезд № 99/100 сообщением Москва — Ростов.

Берлин конца 80-х

Берлин конца восьмидесятых
Берлин начала нулевых
Берлин тринадцатого года
Для всех оставшихся в живых

Для тех, кто выжил в мясорубке
Психоделической резни
Мы - расписные артефакты
Осколки ледяной войны

Наследники великих состояний
Сторонники утопий и травы
Нас разделяют годы расстояний
И километры жуткой тишины…

Менялись ритм, звук. Крошились зубы
Весна в Европе. Сытый карантин.
Берлин тринадцатого года
Я снова здесь. Весна. Один.

Над всей Мордовией безоблачное небо

Над всей Мордовией безоблачное небо
Прощай, любимая, не знаю, встретимся ли вновь?
Мороз по коже, снег и часовые
Колючей проволокой застыла в жилах кровь.

Сюрреалисты жаждут откровений
Здесь правит бал, пахан по кличке Сальвадор
В чумном бараке выставка народных достижений
На лицах грим, как несмываемый позор.

Терпи до дна. У нас негласный мораторий
Нет больше чувств, остались когти и клыки
Одна судьба – один дисциплинарный санаторий,
Святой общак и красные гробы…

Пишите письма, шлите телеграммы
Готовьтесь к обороне и труду
Для нас напишут новые программы,
Чтоб скрасить быт в цивилизованном аду.

Ещё одна чумазая победа
Размажет словно муху по стеклу
Над всей Мордовией безоблачное небо
Прощай, любимая, я больше не могу…

К чёрту мистику!

К чёрту мистику, больше акустики!
Приветствую вас, господа статистики.
Согласно сложившейся здесь традиции
Эпилогом всему будет хэппиэнд – масленица.
Запылают больные чучела,
Барабаны порвут динамики,
В мавзолеях растают идолы,
С неба град – ледяные пряники.
Ноги в пляс под собачий «фас»!
Нараспашку дух, голова в кустах.
Жжёт дыра карман, точит клык капкан.
Пьём солёный мёд, ворошим изъян.
Сколько лет зима будет править бал?
До какой поры не иссякнет пыл?
В пять часов утра мир бывает мал.
Если ты со мной, мне не нужен тыл.
Так что не робей и не будь рабом,
Нарушай режим – распорядок дня.
Птицам – небеса, а скоту – загон.
Каждому своя вечная весна.

Смерть современного искусства

смерть современного искусства
поэты пляшут на костях
меня давно не покидает чувство,
что где-то там, на небесах,
произошла ошибка, сбой в программе,
подмена, воровство, подлог.
и вот мы здесь — в забытой Богом яме,
на красной зоне свой мотаем срок.
смерть философии и футуризма
жрецы беснуются, зовут на смертный бой.
быть среди вас не вижу больше смысла
пропью шинель, пойду домой.
вчера на площади хор ангелов-пропагандистов
осанну пел геройским генералам
я был воспитан в духе пацифизма,
хотя мой дед ушёл на фронт простым солдатом.
я за свободную любовь,
за мир без войн и власти капитала.
мне ближе Леннон, чем Майнхоф
хотя могу понять, как задостала
красноармейцев эта ушлая орда
барыг, эсэсовцев и прочей униформы…
жестокость ни к чему не привела —
свалили революцию реформы.
смерть авангарда, географии и СМИ.
рабы и слуги безлимитных подключений —
уходят в блоггеры былого бунтари.
мы сдали улицы — и в этом нет сомнений.

смерть современного искусства…

Поражение веры

Он летел с флагом в руке
В его глазах отражался день
Под ним был пятый микрорайон

Bad - trip в осаждённом Донецке

Bad trip в осаждённом Донецке.
Безумие продолжается.
Комендантский час — мера предосторожности.
Сегодня всех всё касается.
В данном конкретном случае.
Каждого по отдельности.
Разобрать на приставки и суффиксы,
Изнасиловать местоимения,
Жечь глаголом с экранов плазменных
Злых фанатиков Евровидения.
Нескончаемый сериал
«Доктор Геббельс и телевидение».
Дым столбом, колбаса и водочка,
Пиво, рыба, футбол и семечки.
Я такой же, как ты – ничтожество,
Раз позволил всей этой нечисти
Стать реальностью, а не вымыслом
Преподобного Килгора Траута.
Он играл на басу у Летова
А потом торговал гранатами.
К слову, был он мужик покладистый
Экстремал, экстремист, как водится,
Блудный сын своего времени,
Позабывший имя и отчество.
В девяностые подрабатывал
Санитаром, идейным киллером.
В нулевые забил на всё
И заделался кинокритиком.
Вот такая вот катавасия —
Ни к селу, не к столу, ни к городу...
Я и сам не пойму, зачем
Пётр-царь рубил людям бороды.
Ладно б головы – есть за что.
Без вины виноватых – армия.
Оставлять на снегу следы –
Западло и лишнее палево.
Сторожа, прекратите лгать!
Больше голоса в мониторы!
Я не дам вам сегодня спать,
Интернациональные воры.

Самогон из прокисших снов.
Сладкий опиум для народа.
Рухнут цепи стальных оков.
Морду в кровь разобьёт свобода.

Вахта едет домой

Вахта едет домой,
Сметая всё на своём пути.
Рабочие батальоны смывают водкой грехи.
Им наградой за грубую юность
Стал тяжёлый физический труд.
Вахта едет домой. Не стой на пути - собьют.

Ржавчина

Рвали жопы на британский флаг,
Пролетали, как фанера над Парижем.
На семи холмах - один большой кабак.
У одной шестой диагноз-грыжа

Воевали деды и отцы,
Дети тихо жили в сытом мире,
Внуки видели - всему пришли кранты:
Ржавчина проела нашу крышу.

Дети Сартра и "Кока -колы"

Дети Сартра и "Кока-колы"
Чёрно-белый Париж 68-го
Невозможное прошлое
Революция в воздухе!
Я родился не в то время
И совсем не там, где б хотел.
Говорят, что Родину не выбирают,
Говорят, что всему есть предел.
Бессмысленная болтовня на грани возможного.
Какофония смыслов.
Вавилонский сходняк.
Обострённое чувство справедливости,
Выраженное в тротиловом эквиваленте.
И обыватели, готовые идти на джихад.
Надпись при въезде в город: «Добро пожаловать в ад!»…
От такого нагромождения образов
Хочется бежать в мегаполисы и проповедовать там поэзию,
Потому что провинция – это всё равно жопа, которая пожирает саму себя.
Отсутствие перспектив и всё такое.
Краеведы чёрных дыр покидали насиженные места
Территории продолжительного запоя.
Кинематограф прошлого всегда оставлял людям шанс
Человеки платили ему взаимной любовью
До тех пор, пока не появился датчанин фон Триер Ларс
И не смешал «важнейшее из искусств» с говном и солью.
С тех пор в мире что-то пошло не так
Расплодилась всякая нечисть и дикость
По телевизору показали концерт группы «Кооператив Ништяк».
Здесь каждый прожитый день – проверка на вшивость.
От этого многие сходят с ума
Интересы большинства гарантируют одиночество
У гроссмейстеров снова в моде слово «война»
Сутенёры на биржах верят пророчествам.
Мы же просто сжигали дни
В паровозной топке своего бронепоезда
И в отличие от вас, лелеющих свои сны,
Мы выбрали радость любви и творчества.
Впрочем, на это здесь всем плевать
Иногда мне хотелось бы жить в Нью-Йорке
Чтобы залезть там на самый высокий небоскрёб и оттуда насрать
На весь их капитализм и на наши великие стройки.

Приведи в порядок дела

приведи в порядок дела
скоро они начнут!
возможно, не сразу всех,
но кого-то точно возьмут.
пора заметать следы,
стирать файлы и адреса.
если есть возможность – беги.
нет – уходи в себя.
я знаю, всех не убить
и что всё здесь не навсегда
               камера 101, внутренняя тюрьма

Проклятый поэт

Проклятый поэт
Посреди огня
Пистолета ствол
Дышит у виска
Все твои стихи
Сгнили под дождём
Файлами в сети
Сохранится стон
Тяжело глотать
Бытия асфальт
Проклятый поэт
Понял: муза - блядь
От такой любви
На губах лишь соль
Не снимает страх
Крепкий алкоголь
Вечный отходняк
По дороге в рай
Свет прожекторов
Да собачий лай
Так он и сгорел
Посреди огня
Проклятый поэт
Застрелил себя

В сугубых мирах

В сугубых мирах, в бесконечных стихах,
На прожженных окурками скатертях,
Оголяя тылы, отравляя углы,
Задыхаясь в воспоминаниях...
Смысла нет, пепел лет и в карманах ответ
На избитый вопрос Вечных Странников.
Всё пройдёт, зарастёт, отболит и взорвёт
Тишину обречённых блокадников.
Протоколам не верь, в них одна суета,
Кислый дух, месть архивных карателей.
Оккупанты сотрут твою память дотла,
Будешь пить за здоровье предателей.
Это шлюха-история держит ответ
За себя и за тех, кто в теме.
Если мне повезёт – я убью этот бред
И настанет другое время.

Итог - профанация

Остров – крепость пал.
Дешёвые понты, сопли, слёзы, кровь и истерики,
Смыло в раковину бессмысленных воспоминаний.
Поколение сволочи получает новогодние подарки.
Я в этом не принимаю участия.
Итог – профанация.

Я осень вспоротое брюхо

Я осень вспоротое брюхо
Зима беременная льдом
Весна коварная подруга
Я летний зной в краю чужом
Поэт пластмассового века
Диджей крамольной тишины
Диктатор солнечного света
Правозащитник пустоты
Я ваша пятая колонна
Я партизанский наш отряд
Я их рыдающая зона
Шестиконечный коловрат
Боец невидимого фронта
Солдат удачи, сын полка
Заклятый враг, родная контра
Неистребимая шпана
Я озверевшая реальность
Я оголтелая пора
В гуманитарных коридорах
Повсюду кровь и потроха
Но позитивные засранцы
Твердят своё: «Расслабься брат!»…
Я осень вспоротое брюхо
Я сам себе порой не рад

Когда догорят костры

Странная красота
Предчувствие «мокрых» дел
Чахоточная страна
Конвульсии наших тел

Заслуженные грехи
Знак «STOP» по дороге в рай
Обыденности штыки
Ужалят твой Первомай

Зажатые в пустоте
Космического нутра
Есть только один лишь смысл:
Пусть всех засосёт дыра

Искусственные цветы
Не переживут утра
Когда догорят костры
Нас будет кормить зола

Картон домов осыпался

картон домов осыпался
запахло порошком
случайные свидетели
с отчаянным душком

прожженные товарищи
смотрящие столпы
вампиры только в фильмах
в реальности – клопы

секс - символы окраин
состарятся в цехах
чахоточные Рембо
зачахнут в лагерях

эпоха злых парадов
тебе поставит мат
и станет утешеньем
трофейный автомат

ты с ним поедешь в центр
чтоб разом отомстить
за годы унижений
и жёлтый гепатит

типичная история
засаленный сюжет
тебе прострелит голову
охранник, бывший мент

картон домов осыпался…

Второе пришествие вундеркиндов

обитатели кромешных пустот
убеждённые строители лабиринтов
первобытный, отравленный ядом сброд
артиллерия будущих вундеркиндов.
пехотинцы родных полей,
по вам плачут военкоматы.
от острогов и лагерей
сами брили себя в солдаты.
возвращали священный долг
рыли траншеи, каналы, окопы
платили мзду и никак не могли взять в толк:
почему всё вот так, и чего хотят боги?
акробаты БДСМ
падшие ангелы под куполом цирка
здесь никогда не кончится постмодерн
в метафизическом бублике — вполне реальная дырка.
мы верим в 911
к нам Чип и Дэйл спешат на помощь
НО ВУНДЕРКИНДЫ ПРИДУТ
И НАЧНУТ РАЗЛИВАТЬ В СТЕКЛОТАРУ БЕНЗИН
И БУДУТ СЖИГАТЬ НЕНАВИСТНУЮ СВОЛОЧЬ!

Шаламовский блюз

Хромой колонной, стирая ноги
Брели в колымский рай пророки.
И конвоир, рубаха – парень,
Кричал: «Пошевелись, предатель»!
И целовал приклад затылок
И воровал сосед обмылок
И был мороз страшнее ада
С утра окоченевшая бригада пошла в отказ.
«Стреляй на раз, не ошибёшься»! – вопили мужики
Душили сук и рвали с телогреек бирки
Готовые на все: на жизнь, на смерть, на три шальные дырки
На милосердие в упор.
На справедливость при попытке к бегству.
У каждого на шее приговор.
Бунт обречённых зимовать…
Край света. Старая тетрадь.
Пятнадцать лет без права переписки.

* * *

Больше — никакой метафизики!
Долой эксгибиционистов и прочий попс!
Мертвечину отдайте мертвечинным.
Живущие здесь, сейчас — выше нос!
Я — за полную автономию и преодоление наследия прошлого.
История гомо сапиенс — бессмысленный больной атавизм.
Молодые поэты, революций разнорабочие
Сногсшибательными рифмами останавливают механизм.
Машина даёт сбой.
Правительства продолжают лгать.
Подростки в спальных районах возрождают забытый стиль Oi.
В мире что-то не так, его нужно менять.
Я видел излишества праздных столиц
И чумные пиры обречённых окраин,
Беспризорные люди — современный аналог насильственно перемещённых лиц
Среди пустоты, которой нужен свой Сталин.
Среди суеты, которой служит свой Трумэн,
Всемирный банк, спецслужбы и политруки,
Пятого июля патриотически настроенные граждане
Стучат друг на друга и точат клыки.
Дорогие мои сопланетники!
Сколько будем терпеть эту слякоть и грязь?
Я убеждён, что необратимый суд истории
Приговорит к пожизненному расстрелу всю эту мразь:
Ненасытное людоедское сословие
И всех тех, кто спонсирует зарвавшийся генералитет —
Фанатиков от религии и их невыносимое прошлое,
Жрецов, утверждающих, что выбора нет.
Пусть это будет самая кровавая люстрация,
Последний рейв на палубе тонущего корабля.
Горит в огне погибающая цивилизация,
Нам мстит наша Родина — планета Земля.

Блюз бетонных коробок

Блюз бетонных коробок —
Мне впадлу читать куплеты,
Я хотел бы прожить это лето без интернета,
Не покидая пределов сити,
Не совершая лишних телодвижений,
Представить, что за окном девяносто второй,
Или хотя бы две тысячи третий.

Блюз бетонных коробок —
Половина наших давно на небе.
Я двигаюсь без остановок,
Я пою для своих и для тех, кто в теме.
Закон суров: время рубцует раны,
Здесь всё пройдёт,
Наша цель — нирвана.

Блюз бетонных коробок...
Прошлой зимой мы прятались в щели —
Главное в искусстве войны
Не победа, а достижение цели,
И для этого хороши все средства.
Так поступали великие полководцы —
Карфаген должен быть разрушен
В борьбе за место под этим солнцем.

Блюз бетонных коробок —
Физкульт-привет, ортодоксы и активисты!
Кругом враги —
Нас мочат за то, что мы антифашисты,
Под аплодисменты нагаек
И барабанную дробь дубинок
Встают полки
Затылок в затылок.

Блюз бетонных коробок —
Родина помнит своих героев.
Те, кто распяли Христа,
Отрываются на отверженных и изгоях.
Неписанное правило агрессивного бытия:
Привыкать и терпеть через «не могу».
Нет той силы, которая бы могла
Растопить эту вечную мерзлоту.

Блюз бетонных коробок —
Это не плач, а суровая констатация:
Если деньги решают всё,
То в конечном счёте нас ждёт инфляция
И тотальное уничтожение
Живописного уголка Вселенной.
Я думал, что я блюзмен,
Оказалось — военнопленный…

Блюз бетонных коробок…

* * *

Новая искренность и старые мудаки,
Запрещённые инквизицией файлы и книги...
Добро пожаловать — зоны и кабаки,
Распродажа слонов, наркотики и вериги.

Новая искренность требует новых жертв —
Ежедневных осмысленных харакири.
Я — оголённый провод, натянутый до предела нерв.
Мишень на спине. Живу в полицейском тире.

Новая искренность и логика потолка —
Рождённые в подземелье боятся света,
Танцует вальс арестованная страна,
Уходят в прошлое правила этикета.

Новая искренность и вся королевская рать —
Мир задохнётся от нашей злобы.
Здесь всех давно пора расстрелять,
Во славу пепла поют сугробы!

Новая искренность и ржавые скрепы сна.
Несмотря ни на что — мы ещё живые.
Идёт вразнос дрессированная шпана,
Кровавый цирк озверевшей шизофрении.

Новая искренность и время большой чумы...
Вырви с корнем ветхозаветные мифы!
Глубинный люд ледяной тюрьмы...
Да, азиаты — мы! Да, — скифы!

Новая искренность и старые мудаки...

* * *

Жить по законам Ясы Чингисхана
В эпоху цифрового общака.
Набиты снегом дырявые карманы,
Невыносима яма потолка…
И эксклюзивных демонов наветы
Смердят про неизбежный приговор,
Я достаю заточки и кастеты,
Террором отвечаю на террор!
Все эти акты бытового экстремизма —
Перформанс жизни, правда на костях,
Терпели Бога садомазохисты
В своих истерзанных реальностью сердцах.
Цари царей, дрожащие амёбы —
Под микроскопами надменных палачей —
Сбивались в стаи беглые холопы
И превращались в чёрных лебедей.
В непримиримой давке аргументов,
В квадратных метрах липкой тесноты
Рожали истину и ждали комплиментов,
Суровых бонусов от вечной мерзлоты.
Да будет так, раз не дано иначе!
Мы будем дальше сеять свой упрямый хлеб,
Бежать сквозь лес к Канатчиковой даче
И сочинять неистребимый русский рэп.